Обобщенно, предметом политической психологии часто называют политический «менталитет». Ментали­тет (от англ. Mentality — сознание) — обобщенное по­нятие отчасти образно-метафорического, политико-публицистического плана, обозначающее в широком смысле совокупность и специфическую форму орга­низации, своеобразный склад разнообразных психи­ческих свойств и качеств, особенностей и проявлений. Используется, главным образом, для обозначения своеобразного, оригинального способа мышления, склада ума или даже умонастроений. Например, иногда в литературе упоминается национальный менталитет — «грузинский», «русский», «немецкий» и др. Встречает­ся и региональный менталитет— «скандинавский», «латиноамериканский» и др. Иногда говорят о мента­литете социальной группы, слоя, класса — «мелкобур­жуазный», «интеллигентский», «маргинальный» и др. Подчас это понятие несет в себе квалификационно-оце­ночный оттенок, отражая способности мышления и уровень интеллекта его носителей (особенно в сочета­нии с прилагательными типа «высокий», «низкий», «богатый», «бедный» и т. п.). Может нести и содержа­тельно-идентификационную нагрузку политико-идео­логического характера (например, «либеральный», «тоталитарный», «демократический», или же, скажем, «пролетарский», «революционный», а также, напро­тив, «контрреволюционный», «реакционный» и т. п. менталитет).

В свое время в обществознание понятие мента­литет было введено представителями историко-психологического и культурно-антропологического направлений Л. Леви-Брюлем, Л. Февром, М. Блоком и некоторыми другими. В первоначально использовав­шемся контексте менталитет означал наличие у пред­ставителей того или иного общества, трактуемого, прежде всего, как национально-этническая и социо-культурная общность людей, принадлежащих к одной и той же исторически сложившейся системе культу­ры, некоего определенного общего «умственного инструментария», своего рода «психологической оснастки», которая дает им возможность по-своему вос­принимать и осознавать свое природное и социаль­ное окружение, а также самих себя. Со временем понятие менталитет стало использоваться и для опи­сания в обобщенном виде свойств и особенностей ор­ганизации социальной и политической психологии людей, принадлежащих к такой общности, в частно­сти, политического сознания и самосознания членов той или иной достаточно обособленной общности не только национально этнического и историко-культурного, но и социально-политического характера.

В узком политико-психологическом смысле мента­литет представляет собой определенный, общий для членов социально-политической группы или органи­зации своеобразный политико-психологический тезау­рус («словарь», «лексикон», призму восприятия и ос­мысления мира). Именно он и позволяет достаточно единообразно воспринимать окружающую социально-политическую реальность, оценивать ее и действовать в ней в соответствии с определенными устоявшимися в общности нормами и образцами поведения, гаран­тированно адекватно воспринимая и понимая при этом друг друга. В этом случае общий менталитет сам по себе является организующим фактором, образую­щим особую политико-психологическую общность людей на основе такого единого для всех ее членов менталитета.

С функциональной социально-политической точки зрения, общий для той или иной группы менталитет способствует поддержанию преемственности ее суще­ствования и устойчивости поведения входящих в нее членов, прежде всего, в относительно стабильных, но особенно — в кризисных ситуациях. Главной особенно­стью последних является такое разрушающее воздей­ствие на менталитет, которое подвергает опасности его целостность и сплачивающе-унифицирующий поведе­ние людей характер, а в случае экстремального, крити­ческого воздействия может приводить к дестабилизации, расслоению и нарушению общности менталитета членов группы вплоть до полного разрушения такой политико-психологической общности. Возникающая в результате подобных ситуаций аномия ведет к появлению много­численных форм девиантного поведения и острым пси­хологическим кризисам у представителей данной общ­ности, что влечет за собой и социально-политические последствия: в таких случаях общность становится спо­собной прежде всего (а иногда и исключительно) к де­структивному в социально-политическом плане пове­дению, подчас чреватому не только разрушением социального окружения, но и саморазрушением такой общности.

В подобных случаях возникает особый, «кризисный менталитет» (или анемическое, «дезинтегрированное сознание») как выражение определенного этапа распа­да устойчивых прежде социально-политических обра­зований, определявших поведение людей, в структуре сознания и психики в целом. Главными его особенно­стями являются своеобразная мозаичность (конфликт­ное сосуществование, с одной стороны, отмирающих, уже неадекватных прежних и, с другой стороны, на­рождающихся, но еще не стойких новых компонентов), несистематизированность, отсутствие целостности и устойчивости, ситуативность и непрерывная изменчивость. В отличие от докризисного, достаточно устойчивого и структурированного менталитета, кризисный носит потокообразный, лабильный характер. Ментали­тет такого типа, например, появляется в ситуациях резкого перехода от тоталитаризма к демократии, ха­рактеризующихся появлением целого ряда новых форм общественной жизни — в частности, социально-политического плюрализма, многоукладной экономи­ки, многопартийности и т. п. на этапе возникновения и становления этих явлений. Примером такого рода, в частности, служат попытки разнообразных реформ в советском обществе, связанных с периодом пере­стройки: главным фактором этих реформ должен был стать «человеческий фактор», то есть, новый, изменив­шийся менталитет всего общества. Развитие событий показало, однако, что трансформация менталитета яв­ляется достаточно длительным и болезненным процес­сом. Это связано, во-первых, с трудностями отказа от прежней «психологической оснастки» — со значитель­ной инерционностью и особого рода «сопротивляемо­стью» прежнего менталитета. Во-вторых, с опасностью деструктивных последствий в результате его слишком быстрого разрушения. В-третьих, со сложностью фор­мирования нового менталитета в процессе, по сути дела, принудительной адаптации людей не столько к новым условиям (их еще нет и не может быть на этапе начала реформ), сколько к предстоящему длительному периоду реформирования. Трудности такого рода ве­дут к тому, что общественные преобразования оказы­ваются лишенными поддержки со стороны массового менталитета общества и, напротив, вынуждены пре­одолевать дополнительное сопротивление со стороны политической психологии членов общества.