Ислам против "неверных"
Часть первая

Давайте оглядимся вокруг: ведь на так называемых "неверных", т.е. на не-мусульман, обрушился шквал насилия по всему миру – убийства 200.000 христиан в Восточном Тиморе; зверские расправы с христианами на Молуккских островах (Индонезия); взрыв бомбы в Бали, нацеленный главным образом против христиан из Австралии; нападения на крестьян христианского вероисповедания на Филиппинах; заговоры, раскрытые в Сингапуре; преследования и частые убийства христиан, сигхов и индусов мусульманами в Кашмире и Пакистане; выступления против евреев во всем мусульманском, и особенно в арабском мире; нападения на "неверных", т.е. не-мусульман, в Москве – захват свыше 800 заложников в театре на Дубровке, в Нью-Йорке и Вашингтоне, когда погибло около 3.000 человек; заговоры, раскрытые и в Испании, и в Италии, и во Франции, и в Голландии, и в Норвегии, и в Германии, и почти повсюду в не-мусульманском мире. Все эти факты свидетельствуют об одном и том же. Однако мир Ислама, включая страны, которые принято называть "умеренными", продолжает нам твердить: "Так кому ж вы верите? Нам или своим бесстыже лгущим глазам?"

Я осмелюсь сегодня предложить некое краткое руководство ( как "краткий курс") для тех, кто еще не распознал в полной мере угрожающую нам всем опасность. Прежде всего я попытаюсь выделить и систематизировать – на манер Линнея – различные направления среди апологетов ислама: часть из этих направлений возникла в среде мусульман, а часть – среди не-мусульман, которые действуют по своей воле, и выступают, если их позицию рассматривать объективно, как горячие приспешники ислама. Далее речь пойдет о том, что напрямую касается каждого из нас, о подлинной сути ислама, которую слишком часто игнорируют. И наконец, я остановлюсь на том, что нам необходимо сделать для самозащиты, а затем и для наступления на ислам, чтобы его ослабить, расколоть изнутри, и постоянно держать в узде. Ведь эта борьба, как я думаю, не завершится ни за год, и ни за десятилетие. Я вообще не вижу ей конца. У ислама более миллиарда приверженцев. И они вовлечены в поход по распространению ислама в не-мусульманском мире. Вся опасность этой кампании до сих пор недостаточно осознана, а соответствующие меры защиты не только не применяются, но даже еще и не разработаны. Но об этом позже. . .

Итак, первое: какие же направления можно выделить среди апологетов ислама?

После атаки 11 сентября 2001 года много всего было сказано в защиту ислама. Одно и то же повторялось бездумно и несчетное число раз: ислам – это религия "мира" и "терпимости". Да, пожалуй. Только... "мир", о котором говорят мусульмане, это вовсе не тот "мир", который имеем в виду мы. Это "мир", или pax Islamica, который воцарится, когда все континенты примут ислам и исламские законы. Что же касается "терпимости", то - да, они будут "терпеть" христиан и евреев, - как, по крайней мере, они их терпели во времена великих исламских цивилизаций. Но эта "терпимость" не имела тогда, как не имеет и сейчас, ничего общего с пониманием этого термина на Западе. И христиане, и евреи были гражданами второго сорта, которых преднамеренно унижали и подвергали множеству всевозможных ограничений.

Прежде всего, они несли тяжелое финансовое бремя. "Dhimmi", "терпимые", христианин или еврей, должны были выплачивать "jizyah" или подушный налог. Со временем он претерпел множество превращений. В конце концов, если бы вы жили в стране, в которой должны были бы платить 50 или 100 тысяч долларов в год только за право исповедовать свою религию, то вы тоже могли бы в году 900, или 1100, или 1300 отказаться от своей религии. И только самые стойкие продолжали ее держаться. Вы также не были равны мусульманину в законе, перед судом, и не могли свидетельствовать против него. Помимо этого, вы часто обязаны были носить специальную, отличительную одежду или особые нашивки на одежде. Христиане нередко должны были надевать специальный пояс.
Желтая звезда для евреев, которую ввел Гитлер, впервые была использована в средневековом Багдаде.

Вы не могли строить свои синагоги и церкви выше, чем любая мечеть, или вести себя как личность, или как член общины в чем-либо иначе, чем "терпимое" меньшинство, на кого дозволялось нападать в любое время, что часто и происходило. Но суть подобной "терпимости" почти никогда не обсуждается открыто. Недавно в Джорджтауне произошел такой возмутительный случай. Bat Ye'or, крупный специалист по этой проблеме, захотела прочесть лекцию перед студентами, и тогда организованные группы арабов-мусульман сорвали ее выступление, выкриками и шумом не давали ей говорить. А вместо того, чтобы ее защитить, студенты, евреи и христиане, позднее извинялись за ее "взгляды", которые, с их точки зрения, были "недостойными" и "отвратительными". Но ведь Bat Ye'or -знаменитый историк, сегодня – это самый крупный эксперт в мире по проблеме положения меньшинств в мусульманских странах с древнейших времен и по сегодняшний день.

Наряду с подобным отрицанием очевидных реальностей используют еще и такой способ, весьма, кстати, распространенный. Фокусируют внимание на предполагаемых связях ислама с иудаизмом и христианством. Например, используют такие слащавые представления: "мы все дети Авраама", или "мы все поклоняемся одному и тому же Богу". Хорошо звучит, не правда ли? Но ведь это же ложь. Мусульмане полагают, что Моисей, и Давид, и Иисус были ранними пророками, которых и приняли христиане и евреи, - но пророками несовершенными, не подлинными. Ислам же есть конечное, совершенное откровение. И хотя он и включает в себя ранний монотеизм, принимая его выдающиеся фигуры в качестве несовершенных пророков (но отрицая при этом божественность Христа), ислам, по сути, ими овладевает, их присваивает, и приписывает им тот смысл, который возжелает. Выхватив эти фигуры из двух старших монотеистических религий, ислам отвергает ценность этих пророков внутри названных религий.

Точно так же ислам объявил Храмовую Гору только себе принадлежащей святыней в Иерусалиме. Основания для этого весьма произвольны. Они покоятся на одном туманном отрывке из Корана о ночном пути Мухаммеда на Небо на крылатом коне Аль Бураке с места, которое совершенно никак не определено. Однако позднее мусульмане решили объявить, что место это – Иерусалим, а именно – вершина Храмовой Горы. Это произошло в седьмом и восьмом веках, когда ислам стремился увлечь под свое крыло как можно больше христиан и евреев, распространить среди них свое влияние. Естественно, что он должен был признать и использовать в своих целях самые значимые фигуры и отдельные блоки из двух старших монотеистических религий, а также и почитаемые верующими святые места. Но ислам просто присвоил их, а к евреям и христианам, как это демонстрирует Коран, относится с неприкрытой смертельной враждой.

Есть еще и такой способ лить патоку на предполагаемые связи ислама с одной стороны, и иудаизма и христианства, с другой: перенести внимание с центральных аспектов учения ислама, которые представляют угрозу не-мусульманскому миру, на совершенно в этом аспекте безобидные. Например, разъяснение Пяти Столпов ислама. Они относительно просты: это Shаhada, или Обет веры – первое и важнейшее положение ислама: "Нет никакого божества кроме Аллаха, а Мухаммад – посланник Аллаха"; следующее - zakat,(закьят) или пожертвования нуждающимся мусульманам; затем каноническая молитва, совершаемая пять раз в день; Рамадан – пост в течение месяца раз в году; и хадж, паломничество в Мекку хоть один раз в жизни.

Теперь давайте на минуту задумаемся. Разве все эти пять предписаний ислама хоть в какой-то мере затрагивают нас, не принадлежащих этой вере? Вовсе нет, какое нам до них дело! Но если на них сосредоточиться, то из поля зрения исчезают все темные и зловещие аспекты ислама. Как если бы Ватикан, пытаясь ответить на вопросы, почему он почти ничего не предпринял, чтобы остановить Гитлера, или почему он, весьма даже активно, поощрял антисемитизм, начал бы толковать об Эвхаристии (вкушение верующими хлеба и вина как символов плоти и крови Христа), или о различии между католиками и православными в манере креститься. Совершенная "red herring" ("красная селедка"), как говорят американцы, - отвлекающий маневр, обходной путь, сознательно избираемый.

Существует еще и такой тип суждений апологетов. Они не отрицают, что мусульмане могут совершать преступления, или что ислам содержит весьма опасные догмы. Но вместо анализа выдвигается "аргумент": ведь каждый же из нас не без вины (латинское Tu Quoque –"А ты так же поступаешь".) Подобным же образом и реагирует исламист: "А сколько в Старом Завете преступных деяний, кровопролитных сцен!", "А разве христиане не выступали в роли гонителей!". Мусульмане явно игнорируют тот факт, что жертвами этих преследований были не мусульмане, которые постоянно нападают на христианство Запада, а скорее евреи, о которых мусульмане говорят с ненавистью, поистине геноцидного свойства.

Таким образом, доводы сторонников ислама состоят в отрицании очевидных истин. Они объявляют, например, что только небольшая часть мусульман – экстремисты, и что большинство порицает Бин Ладена и его приспешников. Но ведь мусульмане во всем арабском мире были вне себя от радости, когда Нью-Йорк и Вашингтон подверглись атаке; 80% палестинских арабов аплодируют "живым бомбам" – смертникам; арабы во всем мире превозносят мусульманский терроризм. Нет другой крупной религии в мире, которая содержала бы, в качестве центральных посылов своей веры, такую открытую и неиссякаемую ненависть к не-мусульманину, такое презрение к нему, и такое острое желание его подчинить, как ислам.

Ислам против "неверных"
Часть вторая

Вначале обратимся к Корану. Это совершенно неудобочитаемый текст и примерно на 20% вовсе непонятный. Мусульмане не в состоянии его объяснить.

Коран состоит из сур или глав. Часть из них, очевидно, более раннего происхождения. В них ощущается более мягкое, более гуманное отношение к не-мусульманам, "неверным". Поздние суры отчетливо и жестко бескомпромиссны. Многие высказывания противоречат друг другу, и мы вправе задать вопрос: если для верующего все суры даны Богом, то как же мусульманин решает для себя вопрос, какой из них ему следовать? И здесь мусульманин держится принципа, известного в юриспруденции как аброгация, то есть отмена устаревшего закона. Именно поздние суры верховенствуют, отменяют предшествующие им более терпимые установки и суждения. Но здесь вот что интересно: апологеты - и мусульмане, и не-мусульмане – всегда цитируют одни и те же отрывки, чтобы доказать "неверным": ислам – это религия, исповедующая терпимость.

Приведу только два примера. В одном месте в Коране читаем: "Не должно принуждать к религии". Эту цитату часто приводят, чтобы "доказать" – ислам, якобы, выступает против насильственного обращения в мусульманскую веру. Но Коран содержит буквально сотни других стихов, которые появились позднее, и многие мусульмане принимают именно их как окончательные суждения. Вспомним, – об этом уже шла речь выше, - как обходятся и обходились мусульмане с меньшинствами. Совершенно очевидно, что "принуждение к религии" существует. А сами мусульмане на протяжении всей своей истории применяли смертную казнь по отношению к тем, кто хотел ислам покинуть ради иной веры. Так смертной казни подвергаются в Саудовской Аравии, Кувейте, Пакистане, Индонезии и в других местах те мусульмане, кто хотел бы принять христианство. Несомненно, "принуждение к религии" - характерная черта ислама. И не может быть иначе. Ведь если вы обладаете Истиной в виде ислама, и ислам должен победить во всем мире, то ради столь достойной цели применение силы вполне оправдано.

Еще одна стандартная цитата связана с джихадом. В одной хадисе (предании о Мухаммеде) описывается, как пророк возвращается после сражения к домашнему очагу. И он произносит такие слова: "Я возвращаюсь с Меньшего Джихада к Большему Джихаду". Это, якобы, означает, что подлинный Джихад –это борьба, которую вы ведете в своей душе, сами с собой, чтобы стать правоверным мусульманином, а вовсе не Джихад на поле брани. Но сегодня такая трактовка просто смешна. Для верующего мусульманина джихад всегда означал и сегодня означает войну за распространение ислама любыми средствами.

Главная политическая установка ислама заключается в следующем: Дар-ал-Ислам, или Страны Ислама, находятся в состоянии бескомпромиссной войны с Дар-ал-Харб, со Странами "неверных". Обязанность мусульманина, его религиозный долг заключается в том, чтобы расширять Дар-ал-Ислам за счет Дар-ал-Харб. Это не означает, что следует перебить всех "неверных". Если захватить их земли и создать здесь условия для торжества Святого Закона, так чтобы ислам повсеместно господствовал, этого вполне достаточно.

Конфликт между Дар-ал-Ислам и Дар-ал-Харб не разрешится, пока Ислам не победит повсюду. И даже если Израиль исчезнет, и Кашмир перейдет к Пакистану, и все христиане будут изгнаны из Индонезии и Филлипин, -- все это ровно ничего не значит. Все это только разожжет аппетит мусульманина, а вовсе не насытит его. Ислам должен утвердиться в Австралии, Китае и Японии. Он должен господствовать во всей Африке. Он победит в Европе – благодаря происходящим там демогрпфическим процессам, это вполне возможно. А затем, конечно, наступит финальная схватка с Соединенными Штатами, самой могущественной державой из "неверных", единственной страной, которая, как кажется, пока еще готова противостоять исламскому миру. Только в нашей стране есть критическая масса людей, которые начинают понимать, в чем состоит истинная проблема, которую поставил перед миром ислам.

Орудие исламистов – джихад. Буквально это слово означает "борьба", но смысл его отнюдь не невинный, не более чем "Майн Кампф" в значении "Моя борьба". Смысл слова еще более зловещ, скорее похож на "борьбу за мир и дружбу", лозунг, который в русскоязычной аудитории не нуждается в пояснении. Джихад упоминается в Коране 28 раз, всегда в связи со сражениями. Однако "сражение" - это только одна форма борьбы. Если враги слишком сильны, то дозволяется в джихаде использовать иные средства. Например, в Коране названо "богатство", что есть экономическая война, способы ведения которой рассматриваются особо.

Это означает экономический бойкот, как в отношении Израиля. Это означает подкуп. Например, подкуплены все дипломаты, которые были аккредитованы в Саудовской Аравии, а затем возвращались в свои страны на Западе. Это относится и ко всем американским послам в Саудовской Аравии с начала семидесятых годов прошлого уже века, за единственным исключением – это господин Hume Horan. Это же верно и в отношении сотрудников ЦРУ, - Центрального Разведовательного Управления, - включая таких как Raymond Close, который был внедрен в Саудовской Аравии. Это означает взятки и подкуп дипломатических представителей Африки и других стран в ООН.

Огромные богатства от нефтяных источников используются для строительства мечетей повсюду, особенно в самом сердце Рима, Парижа и Лондона. И это ведь политический акт. Смотрите: ислам здесь; ислам на марше; ислам восторжествует. Экономическая экспансия –это и содержание десятков тысяч медресе, которые в таких местах как Пакистан способствуют промывке мозгов миллионов детей, в которых вдалбливают самые фанатичные из учений ислама, такие как вакхабизм,

Наряду с военными сражениями и экономической войной в обойме ислама важнейшая роль отводится пропаганде. Когда семейство Сауди покупает крупный пай в СNN и в других крупных медиакомпаниях, когда они открыто обсуждают свои планы о широком проникновении в сферу медиа, то совершенно понятно, о чем на самом деле идет речь: свою задачу они видят как в том, чтобы воспрепятствовать всякому серьезному, критическому изучению ислама, так и в том чтобы широко пропагандировать свою религию.

Пример наци и коммунистов перед глазами – для привлечения масс на свою сторону необходимы могущественные, хорошо финансируемые средства пропаганды. В пику Израилю исламистам многое здесь удалось: они превратили большую часть Европы во врагов этой крохотной страны, которая только и стремится защитить себя от жестоких, коварных и трусливых убийц. Исламисты преуспели и против США. Ведь это же потрясающе,например, как европейцы позабыли все, что сделала для них Америка в борьбе и против нацистов, и против коммунистов, и сегодня охотно исповедуют идею, что арабский мусульманский мир заслуживает доверия, по крайней мере, не в меньшей степени, чем Соединенные Штаты. Это же совершенно невероятная ситуация. Конечно, не следует сбрасывать со счетов и зависть к Америке, ее могуществу и богатству, а также исконный антисемитизм, которым повсюду заражены от десяти до тридцати процентов населения. Но это уже другая проблема, требующая специального изучения.

И наконец обратимся к новейшей форме джихада. Когда в результате реконкисты в Испании, - освободительной войны против мусульман, которая продолжалась в течение столетий, - мусульмане в 1492 году были изгнаны из страны, исламским старейшинам был задан вопрос: что же мусульмане должны теперь делать? Все они отвечали: мусульмане должны покинуть Испанию, они не могут остаться и жить под властью "неверных". И они ушли, и направились в Северную Африку. Идея миграции – центральная в истории исламского мира. Календарь мусульман начинается с 622 года, года Hijra, года миграции, переезда Мухаммеда и его сторонников из Мекки в Медину. Теперь же, в последние 30-40 лет, вначале медленно, а затем все отчетливее и быстрее проявляется совершенно новый для истории феномен: миграция мусульман в Bilad-al-Kufr, земли "неверных".

Как же мусульмане объясняют свою миграцию, свое желание поселиться в странах, в которых правят "неверные"? Как открыто заявляют приверженцы ислама, миграция оправдана тем, что в конечном счете эти страны перейдут под их контроль путем низвержения существующих режимов мирным, законным путем – через демографию. Мусульманские лидеры объявляют своим единоверцам в Европе, что через 1-2 поколения мусульмане "унаследуют Европу", потому что у европейцев мало детей, а в мусульманских семьях от шести до десяти детей приходится на каждую.

Все больше строят мечетей. Через 20 лет в Голландии большинство школьников составят дети из мусульманских семей, в Италии - этой важнейшей части Западной цивилизации - если сохранится нынешний процент рождаемости и иммиграционные правила, мусульмане через 40 лет составят большинство населения. Позволит ли Запад, чтобы это произошло? Может ли Запад позволить Италии стать мусульманской страной? Если Италия, или по той же причине Израиль, будут утрачены всего только вследствие демографических процессов, то потерпит смертельный урон сама идея Западной цивилизации.

Позвольте мне повторить: все, о чем я говорил, - это не моя фантазия. Я написал около 150 страниц текста, который включает множество высказываний на эту тему мусульманских лидеров, таких, как шейх Fadlallah, который ранее возглавлял организацию Хезбалла. Вот пример: Фадлаллах рассказал своим соратникам и последователям такой эпизод: когда Hulegu, вождь монголов, захватил Багдад в 1258 году и разгромил Аббасидский Халифат, казалось, что исламская цивилизация вот-вот исчезнет. Но, продолжал Фадлаллах, мусульмане обратили в ислам своих монгольских властителей и изменили порядок вещей. Вместо утраты собственных территорий под монголами, они превратили монгольские земли в мусульманские, и расширили Дар ал-Ислам за счет Дар ал-Харб.

Теперь они говорят: «мы не можем победить "неверных", особенно Америку, непосредственно на поле брани. Но с помощью террора, экономической войны, пропаганды, и прежде всего, демографических процессов, мы сделаем с Америкой то же, что нам удалось совершить с гораздо более могущественным, - для своего времени, – врагом, монголами, а именно: в конце концов завладеем территорией Америки, победим ее народ.»

И если сегодня эту ситуацию не понять во всей ее полноте и реальности, так и случится. Во всяком случае жизнь для не-мусульманина стала сейчас гораздо опасней и безрадостней, и чем больше мусульман мы пустим в нашу среду, тем будет соответственно все хуже.

Ни одна страна, ни одна цивилизация не берет на себя обязательство кончать самоубийством. У Западной цивилизации много недостатков, но жизнь в мусульманском мире для свободного, образованного, с многосторонними интересами человека Запада – смерти подобна: нет искусства, только каллиграфия и мечети; конечно же, запрещена скульптура и изображения человека; нет литературы, в сущности нет и музыки (нет Луи Армстронга, нет Баха, нет Моцарта, ничего нет), нет равенства полов, странное и какое-то болезненное отношение к сексу, и много всего другого, включая, я бы так сказал, и полное отсутствие чувства юмора.

Подумайте обо всем, что вы делаете за день, о том, что доставляет вам удовольствие и вызывает живой интерес – какую музыку вы слушаете, какие книги читаете, с какими людьми обоего пола вам легко и приятно бывать. Теперь представьте себе, что из всего этого окажется дозволенным при исламском режиме, а что окажется под запретом. Что до меня, то едва ли хоть какая-то мысль, хоть какой-то поступок, или прочитанная строчка, или картина, на которую я смотрю, или песня, которую я слушаю, мне будут дозволены.

Наряду с тем, что мир поделен между Дар ал-Ислам и Дар ал-Харб, и вражда между ними не угаснет, пока, благодаря джихаду, Дар ал-Ислам не распространится на весь земной шар, существует одно обстоятельство, которое человек Запада не всегда адекватно себе представляет. Согласно исламу, прочный мир между "неверными" и мусульманами недопустим, исключен раз и навсегда.

Принцип, которым руководствуется Западный мир, гласит: "договоры должны исполняться" - PACTA SUNT SERVANDA (буквально: "Договорам следует подчиняться"). В исламской юридической мысли, в исламском праве такого принципа нет. Для них понятие "договор" сформировалось на основе соглашения, которое Мухаммед заключил с жителями Мекки в 628 году. Это знаменитый Договор Al-Hudabiyya, по которому Мухаммед согласился не идти на Мекку войной, если жители ее позволят Мухаммеду посещать город один раз в год. Договор был заключен на 10 лет. В первый год жители позволили Мухаммеду и его сторонникам войти в Мекку и совершить богослужение. Но еще до истечения следующего года Мухаммед нашел повод разорвать договор, ибо за это время почувствовал, что стал могущественнее, и решил завоевать Мекку.

Поводом послужило нападение племени, дружественного Мекке, на племя, поддержавшее Мухаммеда - оправдание весьма шаткое. И с тех пор мусульмане неустанно восхваляют Мухаммеда за его хитрость: вначале договор заключил, накопил силы, а затем его разорвал.

Именно это соглашение, множество раз поминаемое, и берут за образец при заключении договоров с "неверными". Например, все соглашения с Израилем вовсе не о "мире", - а о "перемирии". А ведь этого фактически не понимают даже израильтяне, очень немногие из которых глубоко понимают ислам. В это трудно поверить, но израильтяне, которые живут в окружении мусульман, не знают узловых положений ислама. Они же просто обязаны знать, но не знают, разве только горстка из них.
Просто очень больно осознать, как мне кажется, что твоя борьба – это навечно, что ей нет конца, что надежный мирный договор исключен изначально.

А вот мусульмане прекрасно понимают смысл Договора Al-Hudabiyya. Арафат постоянно на него ссылался, но всегда только перед единоверцами. Впервые он сделал это в 1994 году – это год соглашений в Осло - перед мусульманами в Йоганнесбурге. Израильтяне добыли пленку с записью этой речи. Арафат упомянул этот договор, по крайней мере, еще четыре раза. Он никогда не говорил о нем с представителями Запада, всегда только в выступлениях перед собратьями-исламистами. Именно на этом следует сфокусировать внимание и американцам, и израильтянам: если никакой мирный договор между "неверными" и мусульманами не может обеспечить мир подлинный, то только политика сдерживания, а не бесполезное соглашение, есть единственный способ сохранить мир.

Таковы три узловых момента учения мусульман (есть еще и другие), на которых мы здесь остановились: Дар ал-Ислам-Дар ал-Харб; джихад и его основные формы, и Договор Al-Hudabiyya.
(Окончание следует)

Ислам против "неверных"
Часть третья

Прежде всего, необходимо достаточно большому числу людей тщательно изучить эту проблему. Знать все, о чем здесь идет речь. В деталях. И просвещать соседей, близких людей, чтобы им стало понятно. Ведь выживание нашей цивилизации, будущее наших детей и внуков непосредственно зависит от того, сколько людей разберется в сути учений и верований ислама, осознает их смертоносную опасность.

Во вторых, перед не-мусульманским миром стоят две непосредственные задачи: первая -не допускать, чтобы оружие массового уничтожения, да и всякое тяжелое вооружение, оказалось в распоряжении любой мусульманской страны, а не только Ирака. К сожалению, оно уже есть в Пакистане. Даже если кто-то и верит, – а я в это не верю ни на минуту, – что какой-то из исламских режимов дружественен по отношению к нам, то всегда существует возможность для отдельного лица, или террористической группы получить доступ к такому оружию. Недавно стало известно, что министр внутренних дел крохотного Катара, сам член правящей там семьи, в течение ряда лет был сообщником Бин Ладена, активно помогал ему прятаться от агентов ФБР в Катаре и избежать там ареста.

Вторая важная задача заключается в том, чтобы остановить миграцию мусульман в США, Канаду, Западную Европу. По очевидным причинам они не стремятся в Россию и Восточную Европу. Нужно не только миграцию остановить. Насколько возможно, надо осложнить жизнь мусульман в этих странах, если не со стороны правительства, то со стороны частных лиц, граждан, с тем чтобы мусульманам не хотелось оставаться. Что я имею в виду? Мы, как частные граждане, не должны нанимать мусульман на работу, покупать их товары, или как-то поощрять их экономически. Это может показаться недостойным, и многие из вас почувствуют себя оскорбленными, и я сам прекрасно знаю, что среди мусульман есть прекрасные люди, которые просто игнорируют узловые моменты ислама. Но, как группа, мусульмане представляют опасность для меня и для всех, кого я люблю. Даже самые невинные из них, живя среди нас, увеличивают политическую мощь мусульман.

Взгляните на Францию, в которой правительство совершает недостойные поступки, ибо боится обидеть 5 миллионов своих сограждан – мусульман. Мы обязаны не допустить ситуации, когда не-мусульмане не смогут защитить себя.

В Англии мусульмане уже потребовали создания своего мусульманского парламента, во Франции – права игнорировать французские законы, а в школах права носить свою мусульманскую одежду.

В Италии они выступили за запрет на изучение в школах "Божественной Комедии" Данте, ибо поэт нелестно отозвался о Мухаммеде.

В Германии, в Cologne, мусульмане попытались создать свое исламское государство, которое они назвали "Халифат".

Поражает, что эти, и еще многие другие требования, на которых я здесь не могу останавливаться, выдвигает каждый раз небольшая горстка мусульман. А что произойдет, если во Франции будет не 5 миллионов, а, скажем 10, или 15, или 20 миллионов мусульман? А что случится, если в Италии мусульманское население составит большинство к 2040 году? Сможет ли Америка проводить свою энергичную иностранную политику, если у нас будет не несколько миллионов, а, скажем, десять миллионов мусульман?

Не имеет под собой ни малейшей почвы аргумент, что подобные предохранительные меры в отношении мусульман напоминают ситуацию, в которой оказались евреи в гитлеровской Германии. Но евреи в Германии не исповедовали идеологию, которая была бы враждебна и опасна для не-евреев. Нет идеологии, которая требовала бы распространения иудаизма по всему миру в виде некоего еврейского джихада.

Такую идеологию не исповедует ни одна из ныне существующих религий, кроме ислама. Самый экстремистски настроенный индуист не испытывает желания распространить индуизм в Японии, или в Боливии, или захватить в заложники российских не-индуистов в московском театре. Евреи в Германии не составляли изолированную общину внутри страны, не выступали против ее устоев, принципов, политической системы, культуры. Совсем напротив: евреи в Германии, как и везде в Европе, впитывали в себя культуру тех земель, где они жили, куда их допускали, и вносили свой важный вклад в ее развитие. Физико-математические и естественные науки, техника, поэзия, классическая филология, история, история искусств, право, политическая теория – вот области, в которых заметно сказалось участие выдающихся евреев-ученых Германии.

Мусульмане же в не-мусульманских странах держатся в значительной степени обособленно. Они выдвигают требования, - как это происходит в Западной Европе, - создать свои отдельные школы, ввести свои суды, учредить свой мусульманский "парламент" (как это предложили в Великобритании), ввести арабский в число школьных предметов, дабы научить читать Коран, отменить изучение Данте в итальянских школах. Несмотря на усилия со стороны и государств, и граждан тех стран, которые приняли миллионы мусульман, оказать им содействие, мусульмане, в массе своей, не хотят быть лояльными в ответ. Согласно идеологии ислама, высшая лояльность есть приверженность к своим единоверцам.

Наряду с нераспространением и запретом оружия массового уничтожения в мусульманских государствах, прекращением эммиграционного потока мусульман в страны Запада, всяческие меры, затрудняющие их жизнь здесь и содействующие их возвращению в мусульманские страны, у нас есть и еще одно оружие. Мы обязаны избавиться от нефти. Ведь вся экономика богатых мусульманских держав основана исключительно на нефти. Начиная с 1973 года, они получили триллионы долларов за нефть и газ, свои природные богатства. Мы должны найти пути, чтобы ограничить свои потребности в этих продуктах. И это не только борьба за выживание всех не-мусульман против исламской угрозы, но и оздоровление экологии. "Манхеттенский проект", значительное увеличение налогов на бензин, и так далее, все это могло бы запустить программу.

И наконец, важно использовать различия и споры внутри самого ислама. Он не гомогенен, и мы должны сыграть, например, на ненависти турок к арабам, арабов к персам, персов к арабам и так далее. Нам следует всячески поддерживать борьбу за возврат к кемалистскому режиму в Турции, который был единственным мусульманским режимом, с которым мы можем иметь дело. Великий Кемаль Ататюрк решил, что в Турции, чтобы ей выжить, необходимо подавить все политические аспекты ислама, те самые его аспекты, о которых в этой статье шла речь.

Новые нефтяные месторождения тюркских стран Средней Азии могут со временем значительно усилить эти государства. А у них значительно больше общего с тюркскими народами, которые исповедуют кемализм, чем с арабами, чей образ жизни совершенно чужд народам Средней Азии. В этих странах нужно всеми средствами поощрять кемализм, или даже, где возможно, допускать свободное сосуществование разных конфессий.

Иными словами, не-мусульманский мир обязан не только защищаться, но и вести наступление - наступление против ислама в том виде, каков он сегодня. Великий Ибн Варрак (Ibn Warraq), в своей книге "Почему я не мусульманин?" писал: "Есть умеренные мусульмане, но ислам отнюдь не умеренный. Итак, мы должны поддерживать более "умеренных" мусульман, но вседа помнить, что ислам отнюдь не "умеренный". Только подавляя или игнорируя определенные его аспекты, как это сделал Ататюрк в своей стране, ислам и мы, не-мусульмане, можем сосуществовать.


Изложенный (с сокращениями) материал принадлежит перу Хью Фитцжеральда - известного американского адвоката, много пишущего на международные темы.
Владеющие английским найдут и другие аналитические статьи и комментарии Хью Фитцджеральда на сайте Jihad Watch Роберта Спенсера, книги которого я настоятельно рекомендую прочитать всем "неверным".

Недавнее выступление президента Обамы по проблемам безопасности можно назвать программным. Обама вообще часто произносит программные речи. Во-первых, у него замечательные спич-райтеры, а во-вторых, он жаждет зрительской любви и оттого чрезвычайно воодушевляется в виду публики и телекамер. Кукловоды президента знают, что в этом заключена и немалая опасность: впитав волны зрительской любви, Обама невольно начинает транслировать отраженное ответное чувство.

В частности, поэтому советники так долго не пускали его в Израиль, а когда все же пустили, то весь мир удивился: оказывается, Барак Хусейн прямо-таки влюблен в сионистскую опухоль на теле Ближнего Востока! Особенно обиделись арабы, поскольку после программной каирской речи они были свято убеждены, что президент обожает именно их.

Но, вернее всего, Обаме наплевать и на тех, и на других, и на третьих: стоит погаснуть телепромптеру, как президент начинает откровенно скучать. По этой причине его многочисленные программные речи редко доходят до практической реализации: ведь последняя предполагает упорную работу вдали от публики и прессы, а к этому плейбой из Белого Дома, похоже, неспособен вовсе. Что немало огорчает его пылких леволиберальных сторонников и вселяет надежды в сердца остальных, нормальных людей. Вместе с тем, программные речи Обамы небезынтересны с чисто познавательной точки зрения, и последняя не стала исключением. В ней прозвучал давно назревший призыв к выработке нового взгляда на нынешнюю войну.

«Эта война, как все прочие войны до нее, должна иметь свой конец», – сказал президент, и с этим трудно не согласиться. Пресловутая «война с террором» все больше напоминает бой с тенью. Могучий боец западной цивилизации старательно молотит по воздуху, впустую растрачивая драгоценные силы и ресурсы. Это не означает, что у него вовсе нет противника; противник, накапливая мощь, с удобствами посиживает в сторонке и время от времени подскакивает к силачу, дабы расцарапать ему спину и снова отбежать на безопасное расстояние. Царапин становится все больше, а проворный враг все наглее, зато силы бойца с тенью тают с каждой минутой.

В чем смысл нынешнего пребывания войск НАТО в афганской трясине, в иракском осином гнезде? Чего добивается Запад, выбрасывая на ветер триллионы долларов, немалая часть которых течет прямиком в карманы его же врагов?

Цена жизни талибанского бородача с калашом на плече несоизмерима со стоимостью убившей его ракеты. Воспроизводство последней требует массы денег и чудес современной технологии; для воспроизводства издохшего шахида достаточно зайти в первую попавшуюся исламскую деревню, открыть первую попавшуюся дверь и крикнуть: «Выходи!» Их миллионы, этих бородачей, никаких ракет не напасешься.

Столь же бесполезно приучать полуграмотных головорезов (в последнее время это слово обрело устрашающий буквальный смысл) к системе просвещенной западной демократии. Здесь нет места ложному человеколюбию, ведь перед нами не люди, а чудовища, людоеды. Нужно просто предоставить их самим себе. В конце концов, пусть жрут друг друга, если им так вкусно. Пусть побивают камнями своих прелюбодеев, пусть отрезают руки своим ворам, клиторы своим женам и головы своим геям. Пусть пухнут от голода и болезней, пока не передохнут вовсе. Чем меньшее количество этих тварей топчет землю, тем лучше жить на земле.

Вы скажете: а как же война с террором? Вот! Тут-то и зарыта собака. Нет такой вещи – «война с террором», просто не существует. Начать с того, что нелепым является само понятие «террор». Что это такое? Насильственные акции против гражданского населения? Но все современные войны ведутся отнюдь не на полях сражений – ареной их давно уже стал глубокий тыл.

Возможно, характерной целью террора является запугивание общества? Но общество боится и обычной войны.

Возможно, террор отличается особым, нецеленаправленным насилием? Но залповая стрельба «по площадям» куда менее точна в выборе целей.

Возможно, характеристикой террора является широкое использование прессы с целью создания общественного резонанса? Но журналисты нынче суетятся повсюду, в том числе, впереди наступающих танков; все армии активно используют масс-медиа как средство психологической войны.

Возможно, террористы характеризуются диверсиями нерегулярных партизанских групп? Но такие группы мало чем отличается от обычного армейского спецназа.

Возможно, террористов можно отличить по негосударственным методам финансирования? Но известно, что сегодня их финансируют прежде всего государства.

Как ни крути, так называемые «террористы» принципиально ничем не отличаются от противостоящих им сил безопасности Запада – разве что большей безжалостностью и меньшей эффективностью. Отчего же этот бессмысленный термин все еще в ходу? Ответ прост: политкорректная общественность Запада никак не может выговорить имя истинного врага – того самого, который посиживает в сторонке за исцарапанной спиной боксера, неистово сражающегося с собственной тенью. Не может и всё тут. Язык не поворачивается, челюсть застревает на полуслове. Потому что по законам политкорректности религия никак не может считаться врагом. А современный либеральный интеллектуал, как левый, так и нормальный, скорее умрет, чем переступит через законы политкорректности.

В итоге, Запад вынужден сражаться с неназванным врагом – со всеми проблемами, вытекающими из этой парадоксальной ситуации. Возвращаясь к речи президента США, то есть политического и военного лидера западного мира: может ли иметь конец война с неназванным противником? Может. Но она непременно закончится поражением, ведь неназванный враг неразличим, а значит, не получает ударов. Он в полной безопасности выжидает, пока политкорректный кретин-противник не истощится настолько, что упадет сам и тогда можно будет без помех отрезать его политкорректную башку.

Выработка по-настоящему нового взгляда на главный конфликт современности должна начаться с честного поименования противника – лишь тогда можно будет перейти от бесплодного боя с тенью к решающей схватке с настоящим врагом, который зовется коротким словом «ИСЛАМ». Да-да, не какие-нибудь неопределенные «террористы», не расплывчатая «Аль-Кайда», не загадочные «исламисты», «радикалы» и «экстремисты», а просто и ясно: «ИСЛАМ». Человеконенавистническая, убийственная, изуверская, враждебная западной цивилизации религия, провозгласившая своей целью войну на уничтожение наших ценностей, нашей культуры, нашего мира. Ей и следует адресовать удары. Нужно бить по мечетям и медресе Лондона, Парижа и Нью-Йорка, а не по пыльным бородачам Вазиристана, Пенджаба и Йемена. Для этих ударов не понадобятся дроны и ракеты – достаточно полиции и соответствующих судебных решений.

Нужно поставить ислам перед угрозой немедленного запрета на всей территории западного мира. Альтернатива должна выглядеть так: либо публичный отказ от джихада и громогласное осуждение подстрекательских проповедей мусульманских духовных лидеров, либо пинком под зад: паспорт на стол, чемодан, вокзал, Сахара.

Война подразумевает чрезвычайное положение – его и следует ввести, приостановив действие конституций. Война также подразумевает интернирование подозреваемых в сотрудничестве с врагом (как США интернировали своих этнических японцев в годы Второй мировой) и ограничение их гражданских прав вплоть до полного лишения гражданства и депортации. При условии четкого определения противника не должно возникнуть никаких юридических проблем, а все остальные решаемы, причем намного дешевле, чем один месяц нынешнего бесплодного топтания в Афганистане. У нефтеналивных танкеров большие трюмы; американским, французским, английским, немецким, шведским, израильским воинам джихада будет где отдохнуть по дороге на историческую родину в Аравию и Пакистан, Нигерию и Бангладеш, Эритрею и Судан.

Страны победившего мусульманского братства должны будут покинуть международное сообщество цивилизованных народов. Нелюдям нет места за одним столом с нормальными людьми. Пусть попробуют выжить на собственных ресурсах; а кончатся лепешки – нехай грызут свой Коран, источник жизненной силы любого правоверного мусульманина. Начнут стрелять снаружи и бузить внутри? Вот тут-то – и ни днем раньше – Западу понадобится армия, опять же на основе чрезвычайного положения. У кого-нибудь есть сомнения в исходе прямого военного столкновения НАТО с объединенным фронтом мирового джихада? Или в способности одного десантного полка за полдня замирить любой взбунтовавшийся европейский пригород? Исламские погромщики не боятся полицейских дубинок и слезоточивого газа, но как долго они выстоят против боевых автоматов, снятых с предохранителя законом о чрезвычайном положении?

На войне, как на войне. «Эта война, как все прочие войны до нее, должна иметь конец», – сказал в своей программной речи умный телепромптер американского президента, и с этим трудно не согласиться. Но прежде чем закончить войну, ее следует начать. Тем более что враг давно уже начал и воюет на всю катушку, со вкусом отрезая благонамеренные головы наших безоружных солдат на оцепеневших от ужаса улицах наших либеральных столиц. И имя этому врагу отнюдь не «мировой терроризм».
Источник

У террористов нет национальности?
Дьякон Андрей Кураев

Очевидно, политкорректные СМИ демократических стран Запада не хотели отвлекать на такие "частности" внимание широкой публики, которой надлежало слышать о "борьбе за свободу". Захват исламистами из Сомали одного из самых посещаемых мест в столице Кении подавался как месть сомалийцев за вторжение кенийцев на их территорию. Только и всего. Правда, несмотря на всю политкорректность крупнейших СМИ все же проскользнули сообщения о том, что террористы тщательно проверили оказавшихся в их руках заложников, отделив "чистых от нечистых" и выпустив на свободу всех мусульман. Что происходило с остальными, было неизвестно - во всяком случае, широкой публике не сообщалось.

Сообщения о том, что торговый центр был разрушен в результате атаки местных военных и правоохранительных сил, сопровождались намеками на то, что большинство заложников погибло в результате обрушения здания. При этом вызывает удивление формулировка в сообщениях: "около 67 погибло". Если точное число неизвестно, то можно ожидать округленного "около 70" или "более 65". Так почему "около 67"?

Однако шила, как известно, в мешке не утаишь. Тем более, когда кроме медиа-гигантов, давно уже превратившихся в инструмент политики правящих в Западном мире глобалистов, существует бесчисленное множество более мелких, крупными политическими воротилами не субсидируемых, а потому независимых источников информации, не подверженных цензуре. Благодаря им несколько дней спустя, когда "инцидент в Найроби" завершился, в эфир начали просачиваться страшные подробности о том, что происходило в захваченном здании на протяжении 4-х дней.

Судебные медэксперты сообщили об отрубленных головах "неверных", которые, оказывается, террористы выбрасывали из окон, и о групповых изнасилованиях заложников - как мужчин, так и женщин, - об отщепленных плоскогубцами пальцах, вырванных щипцами носах, ушах, языках, половых органах, о выдавленных глазах, о подвешивании еще живых людей на крюках к потолку - как туши на живодерне, - о расчлененных трупах и о других видах издевательств над еще живыми заложниками и о последующем осквернении их трупов. Об этом стало известно от патологоанатомов, которым довелось работать с останками погибших и составлять из собранных обрезков трупы для захоронения. Именно судмедэксперты сообщили, что лишь незначительное меньшинство заложников погибло "легкой смертью" - они были застрелены при попытке к бегству. Остальные дали богатый материал для анализа тем специалистам, которые изучают психологию ислама в целом и джихада, в частности, обращая большое внимание на столь любимую мусульманами символику.

Вот лишь одна цитата из доклада судмедэкспертизы:
Эта безумная, нечеловеческая жестокость кажется дикой и бессмысленной нормальному представителю западной цивилизации. Ведь тут не было цели выбить из заложников какие-то показания, какие-то признания. От них вообще ничего не требовали. Истязание, осквернение и убийство было самоцелью. Зачем? Психологическая атака? Военная тактика с целью запугать врага? Или этим конкретным заложникам не повезло, и они попали в руки особо изощренных садистов?

Нет. С точки зрения джихадистов (а они как раз считают себя самыми чистыми и верными приверженцами истинного ислама) все перечисленные зверства являются оправданными священными актами против врагов ислама. Это ритуальные убийства, нормальные для всемирного джихада.

Аналогичные акты истязаний, изнасилований, обезглавливания и расчленения тел регулярно происходят в Ираке, Афганистане, Ливии, Египте, Сирии и других странах. Причем, не только в чисто исламских странах, но и в тех, которые ислам постепенно захватывает.

Захват торгового центра "Westgate" в Найроби живо напомнил массовое убийство в Мумбае 26-29 ноября 2008 г. Тогда организация исламского джихада под названием "Лашкар-и-Тайба" убила 166 человек (по некоторым данным - 190). Те заложники, что остались в живых после первой атаки и захвата, стали объектами унизительных сексуальных пыток, истязаний и расчленения заживо. Это касалось, прежде всего, граждан западных стран. В мировой и израильской прессе лишь намеком, без подробностей, дали понять, что захваченные представители ХАБАДа, рав Гавриэль Гольцберг и его жена Ривка, находившаяся на шестом месяце беременности, подверглись особо изощренным методам сексуального издевательства. Индийские патологоанатомы, работавшие с останками погибших, сказали, что даже после всех ужасов, которые им многократно приходилось видеть, они не в состоянии даже мысленно возвращаться к тому, в каком виде им предстали останки молодой израильской пары, и не могут выразить это словами. В данном случае это можно объяснить особой ненавистью к евреям, к израильтянам.

Однако джихадистский почерк очевиден и в других случаях, когда речь идет об обращении с неверными, даже не евреями. 20 июня 2006 г. в пригороде Багдада были найдены тела ранее похищенных американских солдат. 23-летний рядовой Кристиан Менчака и 25-летний рядовой Томас Такер были изуродованы и обезображены до неузнаваемости. Как и в случае с заложниками в Найроби, у них были выдавлены глаза, отрезаны уши и носы, они были кастрированы и затем обезглавлены.

Аналогичные методы - перерезание горла, многочисленные колотые раны, осквернение тела и обезглавливание - были применены в Лондоне и в Волтхэме, штате Массачусетс. В Лондоне 22 мая 2013 г. двое молодых джихадистов средь бела дня и на виду у британских прохожих выпотрошили внутренности и отрезали голову британскому солдату Ли Ригби под крики "Аллах акбар". Незадолго до этого, 11 сентября 2011 г. (обратите внимание на дату - 10-я годовщина нападения джихадистов на Америку и массового убийства американцев на американской земле) в Массачусетсе, подозреваемые в теракте на Бостонском марафоне братья Царнаевы и их чеченский друг (убитый зачем-то следователями в ходе допроса), как предполагают американские правоохранители, совершили ритуальное убийство троих мужчин, перерезав им горло от уха до уха с такой силой, что это стало почти обезглавливанием, а затем осквернили их трупы. После этого убийцы посыпали обезображенные тела наркотиками и деньгами (7 фунтов марихуаны и 5 тысяч долларов наличными), как доказательство того, что целью убийства не было ограбление.

Это лишь несколько из промелькнувших в прессе за последнее время многочисленных примеров исламских ритуальных убийств, которые включают истязания, расчленение и калечение тел до и после убийства. Ранее, в 1970-1980-е годы, подобные описания зверских убийств христиан арафатовскими террористами-мусульманами поступали из Ливана.


Перлмуттер пишет далее, что западным аналитикам, исходящим из положений западной науки о поведении, трудно понять психологию джихадистов, потому что для них истязания, нанесение увечий и убийство - это патологические акты насилия. Им трудно принять тот факт, что, относясь к иной цивилизации, джихадисты руководствуются иными поведенческими кодами. Для джихадистов эти акты насилия не являются ни случайными, ни патологическими.

.

Имеется и еще одно, более "практическое" соображение: жертвы пыток и увечий навсегда остаются потенциальными свидетелями скрытого, а зачастую и надуманного позора джихадиста. Сомалийские джихадисты в Найроби "были вынуждены" выколоть глаза заложникам, чтобы они не смогли над ними насмехаться, вырезать им языки, чтобы они не смогли говорить о них, и отрезать им уши, чтобы они не смогли услышать о их преступлениях. Этих джихадистов приучили верить, что не-мусульмане относятся к ним свысока и думают о них как о более низко стоящих. Это воображаемое неуважение ощущается джихадистами как позор. Убить заложников - значит убить стыд - без свидетелей этот стыд более не существует. Честь, чистота и уважение восстановлены. Истязания доставили приятное чувство. Просто пристрелить заложников явилось бы демонстрацией слабости и сострадания к ним.

Перлмуттер сравнивает это с групповой инициацией в банды и нарко-картели. Он пишет, что джихадисты аналогичным образом приобретают свой статус путем истязания своих жертв. Для нормальных западных людей расчленение, выдавливание глаз, кастрация, обезглавливание и осквернение трупов - это акты невыразимой жестокости и зверства. Для джихадистов - это нормально. Члены группы "аль-Шабааб", осуществившей теракт в Найроби, могли истязать и калечить заложников и осквернять их уже мертвые тела только потому, что закон шариата санкционирует подобные зверства против "неверных" - врагов ислама. С точки зрения шариата, нанесение увечья - это не варварство. Закон предписывает насилие, превращая жестокость в священный ритуал, который очищает, смывая нечистоту кровью.

Для сомалийских джихадистов истязания и убийства заложников не были аморальным актом, но священной кровавой местью, которая восстановила честь сомалийских мусульман. Посредством зверского убийства 67 заложников они обрели силу, избавились от бесчестья и достигли героического статуса как безжалостные воины-муджахидины. Истязание и убийство беззащитных заложников превратило их из людей, стыдившихся своего статуса, в "бадасс муджахидин" - "воинов Аллаха", пользующихся уважением во всем исламском мире.

***

Дон Перлмуттер дал обобщенный психологический портрет всемирного джихадиста. Неважно, шиитского или суннитского. Ведь и тот и другой базируются на доктринах ислама, и даже если между двумя течениями столетиями продолжается борьба за власть внутри системы (а в какой силовой системе нет борьбы за власть?), их, безусловно, объединяет общая цель - завоевание всего мира. Неслучайно исламская теология делит мир на две части: "дар аль-ислам" и "дар аль-харб". "Дар аль-ислам" - это те части мира, где доминирует ислам, где существует полная подчиненность Аллаху и где (по крайней мере, в теории) люди благоденствуют в мире и спокойствии. Остальной мир - это те страны, где население прозябает без соблюдения воли Аллаха, и где поэтому царят хаос и вражда. Эти страны мусульмане обязаны завоевать, чтобы осчастливить их население, приведя их под зеленое знамя ислама. Отдать во имя этой светлой цели жизнь - заветная мечта каждого истинного мусульманина, если он настоящий мужчина.

***

А теперь сузим тему и посмотрим, кто же эти "герои", которые до сих пор были известны лишь на местном уровне, а теперь прославились на весь мир, захватив в выходной день торговый центр в столице Кении и порубив там на мелкие части 67 "неверных". Насколько соответствуют их характеристики западным понятиям благородства, утонченности, храбрости, верности поставленной цели?

Лидером организации "Аль-Шабааб", взявшей на себя ответственность за этот зверский теракт, является Ахмед Годане (Годейн), он же Абу Зубейр. Это совсем еще молодой человек - ему 36 лет. Знающие его люди говорят о нем, что он "закоренелый джихадист".


Как пишет норвежский ученый Стиг Ярле Хансен, автор книги "Аль-Шабааб в Сомали", Годане ходил в школу Харгейсе, а позднее успехами в учебе заработал стипендию для учебы в Судане и затем в Пакистане. Есть сведения, что оттуда он ездил в Афганистан, где мог пройти военное обучение.

Ахмед рос спокойным и набожным мальчиком, любителем поэзии. "Годане вел очень благочестивую жизнь - пишет о нем Рашид Абди, независимый исследователь и эксперт по сомалийским боевикам-исламистам. - Он обладал спокойной харизмой, никогда не улыбался, глупостей не делал, а проводил большую часть своего времени уединенно, сочиняя поэзию".

Воспитанный на иудео-христианской культуре человек уже склонен сказать: "Какой милый, культурный и образованный мальчик!" Однако не следует спешить с выводами. В Сомали поэзия используется для призыва и подъема людей во имя политических целей и даже на восстание. Одним из наиболее известных представителей этого цеха поэтов является Мохамед Абдулла Хассан по кличке "сумасшедший мулла". Так прозвали его британские колониалисты, против которых он воевал в начале 20 века. Уже цитированный выше Рашид Абди пишет, что Годане считает себя продолжателем этой традиции сомалийских поэтов-воинов и "обладает силой привлекать к себе молодых людей".

Итак, спокойный, уравновешенный, образованный молодой человек, обладающий к тому же организаторским талантом.

Первый известный контакт Годане с терроризмом относится к 2003 г. Он присоединился тогда к местному самостоятельному филиалу военизированной группировки Аль Иттихад аль ислами (AIAI) и был причастен к убийству британской четы Дика и Инид Айингтон, которые руководили школой в Сомалилэнд.

После этого он обосновался к югу от Могадишу и стал "делать карьеру" в "Аль-Шабааб", которая считалась военизированным крылом Союза Исламских Судов - массового движения, которое контролировало страну на протяжении 2006 г. Когда Эфиопия (при поддержке США) вторглась в Сомали, чтобы изгнать Исламские Суды, "Аль-Шабааб" взяла на себя роль националистического мусульманского сопротивления иностранной, к тому же еще и христианской агрессии.

В 2008 г. Годане стал "эмиром" "Аль-Шабааб", унаследовав этот титул от Адена Хаши Айро, который был убит в том году в результате американского воздушного налета. Гадане намеревался приблизить "Аль-Шабааб" к Аль-Каиде, но Осама Бин Ладен отклонил предложение о формальном объединении. Об этом свидетельствуют документы, найденные после ликвидации главаря Аль-Каиды в его резиденции в Абботтабаде. Бин Ладен также остерег Годане, чтобы правил аккуратно и осторожно, дабы в ходе своих атак не причинить вреда мусульманам.

Очевидно, Годане принял это напутствие старшего коллеги очень серьезно: немногие выжившие при нападении на торговый центр "Westgate" в Найроби рассказали, что террористы первым делом отделили мусульман от не-мусульман, первых выпустили и лишь затем приступили к расправе с остальными.

После гибели Бин Ладена Годане был все же принят в Аль-Каиду и до 2012 г. был ей подчинен и лоялен. США объявили награду в 7 миллионов долларов за информацию, которая приведет к его поимке. Пока что никто эту награду не востребовал.

Под руководством Годане "Аль-Шабааб" впервые попробовала свои силы в атаках вне сомалийской территории. Взрыв террориста-смертника в Кампале, столице Уганды, в 2010 г. унес жизни 74 человек. Кроме того, "Аль-Шабааб" постепенно прибрала к рукам контроль почти над всей южной частью страны и столицей Могадишу. Однако в последние два года организация потерпела ряд военных поражений от AMISOM (силы Объединенной Африканской миротворческой миссии в Сомали, действующей под эгидой ООН). В результате организацию начали сотрясать внутренние конфликты, которые вырвались наружу в апреле 2013 г., когда группа высокопоставленных боевиков "Аль-Шабааб" написала письмо лидеру Аль-Каиды Айману Аль-Зауахири. Они пожаловалась на диктаторский метод управления Годане. "Годане принимает решения в тайне, без легитимного обсуждения причин", говорилось в письме.

В ответ Годане провел кровавую "чистку рядов", которая сделала его единственным и неоспоримым лидером военной организации. Среди "вычищенных" оказались американский джихадист Омар Хамами и Ибрагим Аль-Афгани, друг, а еще до этого ментор Годане, бывший одним из создателей "Аль-Шабааб". Кроме того, он происходил из одного с Годане клана - клана Ишаака.

"Убийство Аль-Афгани, его соплеменника, показывает, насколько решительно он настроен", пишет Абди. Да, абсолютная власть требует абсолютной безжалостности, даже к своим самым близким. Тем, кто хоть немножко знаком с историей СССР, это понять нетрудно.

Как следует из доклада ООНовской группы мониторинга Сомали, в "Аль-Шабааб" имеется теперь "специальный тайный отдел" под названием "Амният" - секретная служба, лояльная одному лишь Годане и состоящая из отдельных автономных ячеек для сбора разведывательной информации, сбора средств, убийств и терактов-самоубийств. Своего рода КГБ с различными специализированными управлениями. Способный и образованный молодой человек создал совершенную машину для борьбы за цели ислама.

В аудиозаписи, опубликованной через несколько дней после нападения на торговый центр в Найроби, Годане высоко оценил действия террористов, убивших за четыре дня не менее 67 заложников, среди них женщин и детей. Ведь они были "неверными"! "Я послан впереди времени с мечом, чтобы одному Аллаху поклонялись, без партнеров", - говорится в обращении Годане на сомалийском языке. В обращении, которое было распространено через Твиттер и затем поставлено на нескольких сайтах, Годане поздравляет участников нападения и оправдывает их кровавые злодеяния тем, что это была месть за присутствие кенийских солдат в Сомали в рамках миротворческих сил Африканского Союза.

"Атака на Westgate Mall должна ударить по лидерам Кении, которые необдуманно вторглись в Сомали. Это также и расплата против стран Запада, которые поддержали кенийское вторжение и проливают кровь невинных мусульман, чтобы вымостить дорогу своим компаниям по добыче минералов", - разъяснил Годане.

По предположениям экспертов, в рядах военной организации Годане - порядка 5000 боевиков, среди которых имеются десятки граждан Запада. Удивляться этому не приходится. Ведь молодежь всегда стремится к героическим подвигам во имя справедливости и ищет, где эти стремления могут быть востребованы. Дома в университетах их учат, что патриотизм устарел, Америка и страны Западной цивилизации несут вину за отсталость мусульманского мира, а все цивилизации равны и все религии учат любви. Поэтому когда они встречают своих сверстников, готовых отдать жизнь во имя "восстановления попранной справедливости", молодые сердца откликаются на этот зов.

В конце своей речи Годане обратился прямо к народу Кении: "Вы ни при каких обстоятельствах не сможете выдержать продолжительную войну в Сомали, и вы не сможете выдержать войну на истощение в вашей стране. Так что сделайте свой выбор сегодня и выведите все свои войска. Иначе в вашей стране прольется много крови".

***

Остается задать вопрос: почему все-таки американские СМИ скрывали и продолжают скрывать эту и подобную информацию? Джейми Глазов с телевидения "Fox", интервьюируя Рэймонда Ибрагима в связи с выходом его новой книги о тотальном преследовании и уничтожении христиан и христианства исламистами по всему миру, объяснил это тем, что левые СМИ не могут позволить себе зарезать свою "священную корову" - что "все религии равны". Потому что если показать американцам на конкретных примерах, что они стоят перед лицом вторжения жестокой и беспощадной религии, являющейся, по самой сути своей, военно-политической доктриной, то многие американцы будут готовы встать на защиту своей страны и своего общества. Левым это не нужно, сказал Глазов: они нацелены на уничтожение этого общества.
Источник